Длительный не-выезд из родного города обладает определенными преимуществами, как ни странно - воспоминаниям удается сосредоточиться в достаточной близости друг от друга. Хотя в голове иногда случается сущая чехарда, будто мысли принимаются соревноваться, кому на первом месте быть и которую именно сейчас следует думать. Зато едешь себе из пункта А в пункт Б, а тут тебе чуть не поэтапно восстановление самых разных периодов собственного бытия. В числе прочего вспомнила папу. И небольшие эпизоды из его детства и юности, которые он время от времени рассказывал. Ярче всего запомнились два. Над одним мы хохотали до слез - обычная дворовая детская история, но папе удалось преподнести ее невероятно комедийно. Мы тогда как раз в очередной раз шли к бабушке, его матери. Была зима, холодно, снежно, скользко. И папа начал вспоминать, как они играли зимой с друзьями в снежки. Просто бросаться друг в друга надоело, и они выдумали новое развлечение - швырять комки подмерзшего снега в дверь подъезда. Дверь была из фанеры, от ударов она громко гудела. Очередной бросок, ком льда летит, дверь открывается, снежок в нее влетает, дверь закрывается. Спустя несколько секунд она открывается снова - и выходит их приятель, с громадным синяком под глазом.
Вторая история была грустно-жуткой. У папы был одноклассник, который сошел с ума. В просветленном состоянии он отдавал себе отчет в том, что с ним не все в порядке, папа вспоминал, как однажды встретил его на улице и тот, в качестве ответа на традиционный вопрос: "Как дела?" - сообщил, что помешался. Был сочтен безопасным, но должен был проходить через определенные промежутки времени курс лечения в больнице Павлова. Потом папа узнал, что по какой-то причине график лечения был нарушен и этот человек в состоянии помутнения рассудка убил своих родителей, с которыми жил...
В сущности, это обычные обрывки воспоминаний, у каждого своих предостаточно. К чему бы я? Да вдруг ударило - я никак не могла вспомнить, чтобы муж рассказывал сыновьям истории из своего детства, юности... да вообще что-то о себе, чтобы не назидательно. Не мешкая, полюбопытствовала у старшего сына, благо, вместе в маршрутке ехали, помнит ли он что-то в этом роде - мало ли, может, мужские разговоры мерным строевым шагом промаршировали мимо меня? Помялся-помялся, не вспомнил. Мне взгрустнулось - впрочем, пока мне чаще грустится, чем веселится от воспоминаний о совместной жизни, интересно, когда станет ровно, гладко и - никак? Но вдруг остро осознала, что это должно быть! В жизни детей, всякие эти истории-памятки, может, в них нет прямого воспитательного эффекта, но они связывают всех этих вместе живущих людей во что-то цельное, у них становится на тонкую ниточку больше общей материи. Я делилась своими воспоминаниями бессознательно, с неким ощущением, что не хочу позволить им совсем потухнуть и умереть, если не останется моей памяти, чтобы их хранить, отчего-то было жаль обрекать образы прошедшего на полное ничто. Но именно это дало возможность сейчас, пусть еще недолго, но ощущать еще целостность с детьми. Мои родители делились со мной воспоминаниями о вещах, которые увидеть и узнать я сама не смогла бы. То же самое делала и я. Вот как странно иногда осознаешь, что все-таки некоторые воспитательные программы, заложенные с детства, выполняются практически безусловно, на уровне рефлексов - мне было комфортно, что мне доверяют. И я стараюсь передать это ощущение покоя и доверительности детям.